* * * 
 
Взрослым так и не став, покажусь-ка я белой вороной. 
Если строить свой храм, так уж, ведомо, не на крови. 
С той поры как живу на земле неодухотворенной, 
я на ней прохожу одиночную школу любви. 
 
Там я радость познал, но бывала и смертная боль же, 
и отвечу ль в свой час на таинственный вызов Отца? 
В этой школе, поди, классов, сто, а возможно, и больше, 
но последнего нет, как у вечности нету конца... 
 
С Украины в Россию уже не пробраться без пошлин — 
еле душу унес из враждой озабоченных лап. 
Кабы каждый из нас был подобьем и образом Божьим, 
то и вся наша жизнь этой радостной школой была б. 
 
Если было бы так! Но какие ж мы Божьи подобья? 
То ли Он подменен, то ль и думать о нем не хотим. 
Взрослым так и не став, я смотрю на людей исподлобья: 
видно, в школу любви ни единый из них не ходил. 
 
Обучение в ней не прошло без утрат и падений, 
без отчаянных вин, без стыда и без совести кар: 
знает только Отец, сколько я отвечал не по теме, 
сколько раз, малодушный, с уроков на волю тикал. 
 
Но лишь ею одной, что когда-то божественной мнили, 
для чьего торжества нет нигде ни границ, ни гробниц, 
нет, спасется не мир, но спасется единственный в мире, 
а ведь род-то людской и слагается из единиц. 
 
Ну и что за беда, если голос мой в мире не звонок? 
Взрослым так и не стал. Чем кажусь тебе, тем и зови. 
Вижу Божию высь. Там живут Иисус и ягненок. 
Дай мне помощь и свет, всемогущая школа любви. 
 
1992